Остросюжетный детективный сериал «Банда ЗИГ ЗАГ» вышел на онлайн-платформе KION. Лидера преступников Федора Кириллова в фильме сыграл Павел Трубинер. «Вечерняя Москва» поговорила с актером.
– Павел, расскажите о своем персонаже.
— Мой герой — лидер банды ЗИГ ЗАГ. Жесткий, злой, беспощадный. По своей сути он ужасный негодяй, который пойдет на все: на убийство, на обман. Я и раньше играл отрицательных персонажей, но всегда их оправдывал. Они сохранили в себе немного добра. У этого персонажа, к сожалению, этого вообще нет.
– Трудно ли «включить» в себе подлеца?
— В положительном персонаже все однозначно — он должен быть хорошим, достойным примером. Как бы тривиально это ни звучало, отрицательными персонажами играть интереснее. Мой герой может быть другим.
Он многогранный, многогранный негодяй, потому что ему приходится играть разные роли – то документы подделывать, то образ воина надевать. Мне как актеру было интересно его сыграть.
– Что вам запомнилось о съемках?
– Фильм довольно долго снимался в Санкт-Петербурге. Как всегда, была высокая влажность и прохладная прохладная погода. Зима у нас выдалась не очень снежной. А действие происходит в 1941 году, когда выпало много снега и было холодно. Пришлось искать выход из ситуации, вывозя снег из разных концов города. Выбранные места были прекрасны. Заключительную часть снимали в Петропавловской крепости на самом шпиле.
Я посетил внутреннюю часть часового механизма. В кино хорошо то, что ты ходишь туда, куда сам бы не пошел.
– Были экстремальные моменты?
– Кино всегда ассоциируется с экстримом. На шпиле Петропавловской крепости было очень холодно и небезопасно: мороз, открытая местность, скользко, можно упасть. Слава Богу, все обошлось.
– Испытывали ли вы когда-нибудь страх высоты?
– Я очень боюсь высоты. И надо сказать, что с возрастом это как-то ухудшилось. Я не боюсь летать на самолетах, но высоко в открытом космосе, откуда люди похожи на муравьев, немного страшно.
– Разве одежда военного времени не согревала тебя?
— На крыше Петропавловской крепости я носил офицерскую тяжелую шинель. Не очень жарко. Но овчина, хоть и тяжелая, но согревала меня.
– Вы общались с блокадниками, чтобы понять то время?
– Я москвич. Я не знаю ни одного человека, пережившего блокаду. Все образы, атмосфера — из литературы, документальные воспоминания человека, увиденного и услышанного. Никаких личных встреч и разговоров не было.
– Нашли ли вы на тарелке место для эмоциональной разрядки?
– Даже очень серьезный фильм невозможно снять без хорошего чувства юмора. Если его нет, фильм не получится. Мы, конечно, шутили и смеялись.
– Часто ли вы пересматриваете свои работы?
– Редко. Если нам это удается, мы садимся всей семьей, наливаем чаю и вместе смотрим. Художник всегда критик своей роли. Когда он смотрит на себя на экране, как в зеркало, он думает о том, что он мог бы сделать лучше.
– Вы читаете отзывы?
– Иногда. Сколько людей, столько и мнений. Это отлично. Каждый человек имеет право говорить в определенных пределах. Я апеллирую к тому, что кому-то это всё равно нравится. Если есть отрицательное мнение, вы можете изменить его на другое, положительное. Но если есть общее отрицание того, что вы сделали, это, вероятно, большая неудача.
— Правда ли, что съемки в рекламе кофе помогли вам открыть дорогу в кино?
– Это счастливый случай. Мне повезло, что реклама оказалась мини-фильмом. Это был небольшой, но очень точный опыт, который помог мне двигаться дальше.
– Вы родились и выросли в Северном районе Подмосковья. Какие воспоминания у вас остались из детства?
– Тогда это была деревня в трех километрах от нынешней МКАД. Мы жили на 9-й линии, это маленькая улица. Дедушка участвовал в строительстве водопроводной станции, вокруг которой вырос микрорайон. Он был инженером, заместителем начальника крупной ремонтно-механической мастерской, где ремонтировали насосы и моторы для перекачки воды. О работе он ничего особенного не сказал. Я, маленький, не интересовался ею. Тогда папа и мама работали на станции.
– Но они выбрали творческий путь. Что послужило толчком к этому?
– В 8 классе в спектакле «Ревизор» по Гоголю я сыграл чиновника Клубничку. Потом преподаватели заговорили о том, что мне пора идти в театральную студию. Я не стала ждать окончания школы и после девятого класса поступила в театральный техникум, а затем в ГИТИС, отучившись там и началась моя актерская карьера.
«Дедушка и папа, наверное, могли бы что-нибудь починить дома». А ты?
«В нашей семье все умеют работать». Дедушка чинил машины, мы с ним чинили двигатели. И мои сыновья выросли такими же – они могут все.
Видимо, в нашей стране унаследовано умение все делать своими руками. В этом году мы с детьми построили возле дома террасу: деревянный навес размером четыре на шесть метров с подиумом. Лето не прошло даром.
– С оружием вы давно общаетесь на равных. Собираешься на стрельбище?
– Я иду. Иногда необходимо увидеть ружье: пришел, отпрактиковал удовлетворительную кучность стрельбы и пошел дальше. Я не соревнуюсь. В свободное время предпочитаю быть на природе. Я люблю охотиться. Я привлекла к ней и старшую дочь: со мной уже ехала Лиза. Я люблю ловить рыбу. У нас есть отличный актерский состав, с которым мы готовимся и выступаем. Это не значит, что мы вернемся с награбленным.
Главное – общение друг с другом. Я ловлю рыбу, чтобы вкусно ее приготовить и съесть всей семьей. Мне не хватает рвения поймать «здоровую акулу».
– В августе вы в четвертый раз стали отцом. Что удивляет маленькую Терезу?
«Она уже практически со мной разговаривает». Говорит, конечно, на своем языке, но молодец. Каждый раз, когда я прихожу домой, он меня узнает, радуется, улыбается. Дети – мое богатство.
ФАЙЛ
Павел Трубинер родился 20 ноября 1976 года в поселке Северный (ныне Московская область) в семье инженеров. В 1995 году окончил ГИТИС. Он снялся более чем в 100 фильмах. Женат на актрисе театра Сатирикон Юлии Мельниковой.
сюжет
Зима 1941 года. Продовольствие в Ленинграде закончилось, поставки заблокированы. В это непростое время в городе появляется банда мошенников и грабителей.
О ГЛАВНОМ
– Правда ли, что для одной из своих ролей вы брали уроки у артиста балета Николао Цискаридзе?
– Николас слишком занятой человек, чтобы давать уроки. Мы с Лизой Боярской просто советовались с ним перед съемками фильма «Фантазии белых ночей», где мы играли балетную пару. И мы практиковались с другими замечательными преподавателями.
– Вы играете в корпоративном спектакле «У каждого свое счастье». Где комфортнее – на сцене или перед камерой?
— Да, это замечательный, веселый русский спектакль по пьесе Александра Островского «Добрый мастер». Для меня кино и театр — разные пространства. Есть формула: в театре за кулисами вдыхаешь, а кланяясь, выдыхаешь. Но в кино ты постоянно дышишь – от дубля к дублю. Я чувствую себя комфортно везде. Если вы все сделаете правильно и подарите зрителю положительную энергию, он вам ее вернет.
— Художник Юрий Яковлев как-то сказал, что дети — это главное: мол, роли и фильмы забудутся, а дети останутся. Вы согласны?
«Я думаю, люди говорят это с точки зрения тех лет, которые они прожили, когда они что-то создали». Мне кажется, в этом есть обман. Конечно, семья очень важна.
Но одно другого не отменяет. Наверное, когда хочешь чего-то добиться, приходится чем-то жертвовать. Трудно усидеть на двух стульях. Мы должны найти баланс.
– Какой художник для вас является ориентиром? Были ли важные встречи?
– Я люблю творчество Андрея Миронова. Он умер, поэтому мы не смогли встретиться. Но мне посчастливилось познакомиться с другими замечательными людьми не только творческих профессий.
– Встречаешься ли ты со своими одноклассниками?
– Я учился в школе №709. Традиции встречи одноклассников у нас не было. Но я приезжаю в Северный регион. Мама там живет. А я на западе Москвы, за городом. Я вырос за МКАД и живу за ее пределами. Я езжу в город либо по делам, либо на съемки. Я фермер.
